Послевкусье

— 19.02.2010 16:51 —

Живая мишень

Одному — слава, другому — золото, судьям проклятия, но в фигурном катании часто так было. И будет при любой системе оценок. При том что Плющенко – идеальный одиночник с потрясающей историей, а Лайсачек — левый олимпийский чемпион без доли какой-либо харизмы.

Все верно. Но когда мы выигрывали — мы ни на кого не обижались. В крайнем случае говорили, что «судьи вынуждены признать нашу победу». Даже сейчас на чемпионате Европы возмущенных голосов не было слышно за отсутствием серьезного повода. Но никто не мог дать гарантии, что то же самое продолжится в Ванкувере. Там и не могло продолжиться.

Свою главную ошибку Евгений Плющенко совершил не в Ванкувере, а в Таллине. Когда после чемпионата Европы популярно объяснил, чего стоят годы тренировок его соперников в сравнении с его блистательным возвращением. По сути, наверное, правильно, но провокационные откровения в духе «это пусть они тренируются, а я и так всех сделаю» хороши для ток-шоу и глянцевых журналов, а не для мира спорта. Тем более такого, как фигурное катание, где одно слово может стоить двух главных в жизни баллов.

Плющенко опустил всех соперников, поставил в дурацкое положение судей и вызвал огонь на себя. Никого уже не интересовало, каким потом и кровью далось гламурному герою возвращение на лед. Это любящие своего чемпиона, могли продолжать восхищаться тем, что он сделал. А обиженных никто не обязывал учитывать обстоятельства возвращения, которое в чем-то подрывало базовые основы спорта (такое случается далеко не с каждым камбэком).

Плющенко не стал играть по правилам – да иначе, наверное, и не мог. Он такой, какой есть, нравится это или не нравится. Он слишком дерзко и даже вызывающе вернулся, чего ему не смогли простить. Остальное уже детали, включая дискуссию о тенденциях развития фигурного катания, средствах выразительности и техническом оснащении. Придраться можно было ко всему, кампания началась еще до старта, а на самой Олимпиаде получился финал апофегея. Упал — не было бы вопросов. Но он, нехороший человек, все сделал. Ну, почти все. Почти безукоризненно. Бог им судья.

Судей мне искренне жаль. Я их в чем-то понимаю, учитывая неординарность ситуации. Но они, как ни крути, упустили потрясающую возможность достойно проводить, может быть, самого великого одиночника в истории фигурного катания. Ему не нужно было оказывать снисхождения — он, неправильный, нахальный, неполиткорректный — не нуждался в поблажках.

Судьям надо было всего-то подняться над собой. А они опустились. Теперь уже сами. И другого шанса у них уже не будет — по крайней мере с Плющенко, а он такой был один.

Не только у России. Не у нас золотую медаль отняли. Я про весь мир говорю.